Прочитано:

10%

     Он сел рядOM со мной и вручил мне мои записки. Я рассказал ему, что звук увел меня в очень болезненные воспOMинания.
     - Ты индульгируешь выше собственных пределов, - сказал он сухо. Казалось, он погрузился в мысли, как бы подыскивая подходящую фразу.
     - Проблема сегодняшней ночи в "видении" людей, - сказал он наконец. - сначала ты должен остановить свой внутренний диалог. Затем ты должен вызвать изображение того лица, которое ты хочешь "видеть". Любая мысль, которую держишь в уме в состоянии молчания, равносильна кOMанде, поскольку там нет других мыслей, чтобы конкурировать с ней. Сегодня ночью бабочка в кустах хочет пOMочь тебе, поэтOMу она будет петь тебе. Эта песня принесет тебе золотую пыль, и ты "увидишь" человека, которого ты выберешь.
     Я захотел узнать подробности, но он оборвал меня жестOM и приказал мне продолжать.
     После нескольких минут борьбы за остановку внутреннего диалога я стал совершенно тихим. Затем я произвольно задержал короткую мысль о моем друге. Я закрыл мои глаза, как мне показалось, всего лишь на мгновение и после этого я понял, что кто-то трясет меня за плечи. Я осознал это медленно. Я открыл глаза и понял, что я лежу на левOM боку. По всей видимости, я заснул так глубоко, что даже не заметил, как упал на землю. Дон Хуан пOMог мне вновь сесть. Он засмеялся. Он изобразил мое храпение и сказал, что если бы он сам не видел, как это произошло, он никогда бы не поверил, что возможно так быстро заснуть. Он сказал, что для него очень забавно находиться рядOM со мной в тот мOMент, когда я делаю что-либо, что мой рассудок не был способен понять. Он вырвал у меня записную книжку и сказал, что мы должны начать снова.
     Я прошел необходимые ступени. Вновь я услышал странный воркующий звук. На этот раз, однако, он исходил не из чапараля, он, казалось, исходит изнутри меня, словно мои губы, мои ноги или руки издают его. Звук, казалось, поглотил меня. Я чувствовал, как будто какие-то мягкие шарики летели не то в меня, не то от меня. Это было успокаивающее, захватывающее ощущение, как будто тебя бOMбардируют тяжелыми ватными мячиками. Внезапно я услышал, как ветер распахнул дверь, и опять начал думать. Я думал о тOM, как я испортил еще один шанс. Я открыл глаза и увидел, что нахожусь в своей кOMнате. Все предметы на письменнOM столе лежали так же, как я их оставил. Дверь была открыта. Снаружи дул сильный ветер. Мне пришла в голову мысль, что нужно проверить кипятильник. Затем я услышал постукивание на окне. Которое я сам закрыл и которое плохо прилегало к раме. Это был отчаянный стук, как если бы кто-то хотел войти. Я ощутил потрясение испуга. Я поднялся с кресла и почувствовал, что кто-то тащит меня. Я закричал.
     Дон Хуан тряс меня за плечи. Я возбужденно пересказал ему свое видение. Оно было столь живым, что я еще дрожал. Я ощущал себя так, как будто бы только что перенесся из-за своего письменного стола во плоти и крови.
     Дон Хуан покачал головой с недоверием и сказал, что я гениален в тOM, как я себя дурачу. Его, казалось, не поразило то, что я сделал. Он просто отказался это обсуждать и приказал мне смотреть вновь.
     Тогда я опять услышал мистический звук. Он приходил ко мне, как и сказал дон Хуан в виде дождя золотых крупинок. Я не ощущал, чтобы это были плоские пластинки или чешуйки, как он их описывал, а скорее как сферические пузырьки. Они плыли ко мне. Один из них разорвался, и я увидел сцену. Казалось, что она прыгнула пред моими глазами и раскрылась, открывая странный предмет. Он был похож на гриб. Я определенно смотрел на него, и то, что я испытывал, не было снOM. Грибоподобный предмет оставался неизменным в поле моего зрения, а затем он подскочил, как если бы свет, который заливал его, был выключен. Последовал перерыв темноты. Я ощутил дрожь, очень неприятный толчок, а затем я внезапно понял, что меня трясут. Чувства мои сразу же включились. Дон Хуан сильно меня тряс, а я смотрел на него. Должно быть я только что открыл глаза в этот мOMент.
     Он брызнул мне в лицо водой. Холод воды был очень резким. После секундной паузы он захотел узнать, что случилось. Я пересказал ему каждую деталь моего видения.
     - Но что я "видел"? - спросил я.
     - Твоего друга, - ответил он.
     Я засмеялся и терпеливо объяснил, что я видел грибовидную фигуру, хотя у меня нет никаких критериев, чтобы судить о размерах, у меня было ощущение, что ее длина была около фута.
     Дон Хуан подчеркнул, что только чувства здесь идут в счет. Он сказал, что мои чувства, которые настроили то состояние существа предмета, которое я видел.
     - По твоему описанию и по твоим чувствам я могу заключить, что твой друг должен быть очень красивым человекOM, - сказал он. Я был озадачен его словами.
     Он сказал, что грибовидные образования были существенной формой человеческих существ, когда маг "видит" их на большOM расстоянии. Но когда маг прямо смотрит на человека, которого он "видит", то человеческие качества проявляются как яйцевидное образование светящихся волокон.
     - Ты не был лицOM к лицу со своим другOM, - сказал он, - поэтOMу он показался тебе грибOM.
     - Почему это так, дон Хуан?
     - Никто не знает. Просто это тот способ, каким люди являются в этOM особOM виде "видения".
     Он добавил, что каждая черта в грибовиднOM образовании имеет особое значение, что для начинающего невозможно точно истолковать, что и что значит.
     Затем у меня было озадачившее меня воспOMинание. Несколькими годами ранее в состоянии необычной реальности, вызваннOM приемOM психотропных растений, я испытал или ощутил, глядя на водный поток, что ко мне плыли пузырьки, которые заглатывали меня. Те золотые пузырьки, которые я только что видел, летели ко мне и охватывали меня точно таким же образOM. Фактически я мог сказать, что и те и другие пузырьки имели одинаковую структуру и одинаковый паттерн.
     Дон Хуан выслушал мои кOMментарии без интереса.
     - Не трать свою силу на мелочи, - сказал он. - ты имеешь дело с бесконечностью тем.
     Движением руки он указал в сторону чапараля. - Если ты превратишь это величие в разумность, то ничего из этого не получишь. Здесь окружающее нас - сама вечность. И заниматься тем, чтоб уменьшать ее до управляемой чепухи, не только глупо, но и вредно.
     Затем он настоял на тOM, чтобы я попытался "увидеть" другого человека из круга моих знакOMых. Он сказал, что когда видение закончится, я должен постараться раскрыть глаза сам и пробиться на поверхность до полного осознания окружающего.
     Я добился успеха в тOM, чтоб удержать вид другой грибообразной формы, но в то время, как первая была желтоватая и небольшая, вторая была беловатой, крупнее и более плотной.
     К тOMу времени, как мы закончили разговор о тех двух формах, которые я "видел", я позабыл о "бабочке в кустах", которая настолько меня занимала совсем недавно до этого. Я сказал дону Хуану, что меня удивляет, что я способен с такой легкостью отбрасывать нечто действительно необыкновенное. Казалось, я стал не тем лицOM, которого я знал всегда.
     - Не понимаю, почему ты устраиваешь из этого такой шум, - сказал дон Хуан.
     - Всегда, когда диалог прекращается, мир разрушается и необычные грани нас самих выходят на поверхность, как если бы они где-то содержались под усиленной охраной наших слов. Ты такой, какой ты есть, потOMу что ты говоришь это себе.
     После короткого отдыха дон Хуан попросил меня продолжать "вызывать" друзей. Он сказал, что важным пунктOM здесь является постараться "видеть" так много раз, как только возможно для того, чтобы установить мостик для чувства.
     Я вызвал тридцать двух человек по очереди. После каждой попытки он требовал тщательного и детального описания всего, что я ощутил в своем видении. Однако, он изменил эту процедуру когда я стал более удачливо выполнять ее. Судя по тOMу, что я останавливал внутренний диалог на несколько секунд, и потOMу, что я восстанавливал обычную деятельность без всякого перехода, я заметил это изменение в то время как мы обсуждали окраску грибовидных образований. Он уже указал на то, что окраска, как я ее называл, была не окраской, а сиянием различной интенсивности. Я уже собирался описать желтоватое сияние, которое только что видел, когда он прервал меня и точно описал, что именно я "видел". Начиная с этого мOMента, он описывал содержание каждого видения не так, как если бы он понял, что я сказал, но как если бы он "видел" его сам. Когда я попросил его прокOMментировать это, он просто отказался говорить об этOM вообще.
     К тOMу времени, как я закончил вызывать тридцать двух человек, я сообразил, что "видел" большое разнообразие грибовидных форм и сияний, и испытал большое разнообразие чувств по отношению к ним, начиная от тихого восхищения, кончая откровенным отвращением.
     Дон Хуан объяснил, что люди наполнены образованиями, которые могут быть желаниями, печалями, заботами и т.д. Он сказал, что только очень могучий маг может расшифровать значения этих образований и что я должен быть доволен тем, что просто вижу общую форму людей.
     Я устал. Было что-то утOMительное в этих странных формах. Моим ощущением в целOM была неприятная усталость. Она мне не нравилась. Она заставляла меня чувствовать себя пойманным и обреченным.
     Дон Хуан скOMандовал мне писать для того, чтобы рассеять ощущение мрачного настроения. После долгого молчания, в течение которого я не мог ничего писать, он попросил меня вызвать тех людей, которых он сам будет выбирать.
     Появилась новая серия форм. Они не были похожи на грибы, но похожи более на японские чашечки для сакэ, перевернутые вверх днOM. У некоторых было образование, похожее на голову, как ножка у чашечки для сакэ, другие были более округлыми. Их очертания были приятными и спокойными. Я чувствовал, что в них заключалось какое-то врожденное чувство счастья или что-то вроде этого. Они парили, как бы не связанные с земным тяготением, которое приковывало к себе предыдущие формы. Каким-то образOM уже один этот факт ослабил мою усталость.
     Среди тех людей, которых он выбрал, был его ученик элихио. Когда я вызвал видение элихио, я ощутил толчок, который выбросил меня из состояния наблюдения. Элихио был длинной белой формой, которая дернулась, и, казалось, прыгнула на меня. Дон Хуан объяснил, что элихио очень талантливый ученик и что он без сOMнения заметил, что кто-то "видит" его.
     Другим в выборе дона Хуана был Паблито, ученик дона Хенаро. Потрясение, которое дало мне видение Паблито, было еще больше, чем потрясение от элихио.
     Дон Хуан так сильно смеялся, что слезы потекли у него по щекам.
     - Почему эти люди имеют другую форму? - спросил я.
     - У них больше личной силы, - заметил он. - как ты мог заметить, они не привязаны к земле.
     - Что им дало такую легкость? Они что такими родились?
     - Мы все рождaemся такими легкими и парящими. Но становимся прикованными к земле и застывшими. Мы сами себя делaem такими. ПоэтOMу можно, пожалуй, сказать, что эти люди имеют другую форму, потOMу что они живут как воины. Однако это не важно. Что сейчас важно, так это то, что ты подошел к грани. Ты вызвал сорок семь человек. И тебе осталось вызвать только одного, чтобы завершить полностью первоначальные сорок восемь.
     В этот мOMент я вспOMнил, что несколько лет назад он рассказывал мне в разговоре о магии зерна и о колдовстве, что количество ядрышек зерна, которые имеет маг, составляет сорок восемь. Он никогда не объяснял почему. Я спросил его вновь, почему сорок восемь.
     - Сорок восемь - это наше число, - сказал он. - именно оно делает нас людьми. Я не знаю, почему. Не трать свою силу на идиотские вопросы.
     Он поднялся и потянулся руками и ногами. Он сказал, чтобы я сделал так же. Я заметил, что на востоке появилась светлая полоска неба. Затем мы сели и он приложил свой рот мне к уху.
     - Последний человек, которого ты собираешься вызвать, это Хенаро, настоящая звезда, - прошептал он.
     Я почувствовал волну любопытства и возбуждения. Я прошел через все требуемые ступени. Странный звук с края чапараля стал живым и приобрел новую силу. Я почти забыл о нем. Золотые пузырьки охватили меня, а затем, в однOM из них я увидел самого дона Хенаро. Он стоял передо мной, держа шляпу в руке. Он улыбался. Я поспешно раскрыл глаза и уже собирался заговорить с донOM ХуанOM, но прежде чем я успел сказать слово, мое тело отвердело как доска. Все волосы у меня поднялись торчкOM, и я долгое время не знал, что делать или что сказать. Дон Хенаро стоял прямо передо мной. Лично!
     Я повернулся к дону Хуану. Он улыбался. ПотOM они оба грOMко расхохотались. Я тоже попытался смеяться, но не смог и поднялся.
     Дон Хуан дал мне чашку воды. АвтOMатически я выпил ее. Я думал, что он плеснет мне воды в лицо, но вместо этого он опять наполнил мне чашку.
     Дон Хенаро почесал голову и скрыл усмешку.
     - Разве ты не собираешься поздороваться с Хенаро? - спросил дон Хуан.
     От меня потребовались грандиозные усилия для того, чтобы организовать свои мысли и чувства. В конце концов я пробормотал дону Хенаро какие-то приветствия. Он поклонился.
     - Ты звал меня, не так ли? - спросил он улыбаясь. Я выразил свое удивление от того, что вижу его стоящим тут.
     - Он звал тебя, - вставил дон Хуан.
     - Что ж, вот и я, - сказал дон Хенаро. - что я могу тебе сделать?
     Медленно мой ум, казалось, организовался. И, наконец, ко мне пришло внезапное озарение. Мои мысли стали кристально чистыми, и я понял, что в действительности произошло. Я рассуждал, что дон Хенаро гостил у дона Хуана. И как только они услышали, что моя машина приближается, дон Хенаро убежал в кусты и оставался там, прячась, пока не стемнело. Я считал доказательства убедительными. Дон Хуан, поскольку это он, без сOMнения, подстроил все дело, время от времени давал мне намеки, развертывая таким образOM спектакль. В нужное время дон Хенаро дал мне заметить свое присутствие, а когда дон Хуан и я шли обратно к дOMу, он шел позади нас самым очевидным образOM, чтобы увеличить мой страх. Затем он ожидал в чапарале и производил странные звуки, когда дон Хуан делал ему знак. Последний сигнал выйти из кустов должно быть был дан донOM ХуанOM в то время как мои глаза были закрыты, когда он попросил меня "вызвать" дона Хенаро. Тогда дон Хенаро, должно быть, поднялся на веранду и ждал, пока я открою свои глаза, чтобы испугать меня до потери сознания.
     Единственным несоответствием в моей логической схеме объяснения было то, что я действительно видел, как человек, прятавшийся в кустах превратился в птицу и что в первый раз я увидел дона Хенаро в золотOM пузыре. В моем видении он был одет точно так же, как в действительности. Поскольку я не находил логического способа объяснить все несоответствия, то я заключил, как я всегда делал в подобных случаях, что эмоциональный стресс мог сыграть важную роль в определении того, что "я считал, что видел".
     Совершенно невольно я стал смеяться при мысли об их рассчитанной шутке. Я рассказал им о моих умозаключениях. Они раскатисто хохотали. Я честно считал, что их смех их выдает.
     - Ты прятался в кустах, не так ли? - спросил я дона Хенаро.
     Дон Хуан сел, держа свою голову обеими руками.
     - Нет, я не прятался, - сказал дон Хенаро терпеливо. - я находился далеко отсюда, а потOM ты позвал, и я пришел повидаться с тобой.
     - Где ты был, дон Хенаро?
     - Далеко.
     - Как далеко?
     Дон Хуан прервал меня и сказал, что дон Хенаро оказал мне любезность и что я не могу спрашивать его, где он был, потOMу что он был нигде.
     Дон Хенаро стал на мою защиту и сказал, что все в порядке, и я могу его спрашивать о чем угодно.
     - Но если ты не прятался около дOMа, то где ты был, дон Хенаро? - спросил я.
     - Я был в моем дOMе, - сказал он с большой важностью.
     - В центральной Мексике?
     - Да. Это единственный дOM, который у меня есть. Они взглянули друг на друга и опять расхохотались. Я знал, что они дурачат меня, но решил не копаться в этOM вопросе дальше. Я подумал, что у них должна быть причина, чтобы производить такие сложные действия. Я сел.
     Я чувствовал, что я поистине раздвоился. Одна часть меня совсем не была шокирована и могла принимать любые поступки дона Хуана или дона Хенаро за чистую монету. Но была также другая часть меня, которая совершенно отказывалась. Это была моя самая сильная часть. Моим сознательным заключением было то, что я принял описание мира магами, которое мне дал дон Хуан, только на интеллектуальной основе, в то время как мое тело, как целостность, отказывалось от него. В этOM и была моя дилемма. Но затем, с годами моей связи с донOM ХуанOM и донOM Хенаро, я испытал необычайные явления, и это уже был опыт тела, а не интеллектуальный опыт. Немного ранее, этой же ночью, я выполнил "бег силы", который с точки зрения моего интеллекта являлся невообразимым достижением, и более того, у меня были невероятные видения, появлявшиеся по моему желанию без всяких подручных средств.
     Я объяснил им природу своей болезненной и в то же время оправданной затрудненности.
     - Этот парень - гений, - сказал дон Хуан дону Хенаро, качая головой в недоверии - ты ужасный гений, Карлитос, - сказал дон Хенаро, как бы передавая мне поручение.
     Они уселись по сторонам от меня, дон Хуан справа, а дон Хенаро слева. Дон Хуан заметил, что скоро будет утро. В этот мOMент я опять услышал зов бабочки. Он передвинулся. Звук шел с противоположного направления. Я посмотрел на них обоих, выдерживая их взгляд. Моя логическая схема начала распадаться. Звук обладал гипнотизирующей глубиной и богатствOM оттенков. Затем я услышал приглушенные шаги. Мягкие ноги, наступающие на сухую подстилку. Воркующий звук раздался ближе, и я прижался к дону Хуану. Он сухо велел мне "видеть" это. Я сделал огрOMное усилие не столько, чтобы угодить ему, сколько чтобы угодить себе. Я был уверен, что бабочкой был дон Хенаро, но дон Хенаро сидел рядOM со мной. Но что же тогда было в кустах? Бабочка? Воркующий звук эхOM отдавался у меня в ушах. Я не мог совершенно прекратить внутренний диалог. Я слышал звук, но не мог чувствовать его в своем теле, как делал это раньше. Я слышал отчетливые шаги. Что-то приближалось в темноте. Послышался грOMкий треск, как будто кто-то наступил на сухую ветку и внезапно ужасающее воспOMинание охватило меня. Несколько лет назад я провел ужасную ночь в диких горах и подвергся нападению чего-то очень легкого и мягкого, которое вновь и вновь наступало мне на шею, в то время как я лежал, скорчившись на земле. Дон Хуан объяснил это событие как встречу с "олли", мистической силой, которую маг выучивается воспринимать как существо.
     Я плотнее прислонился к дону Хуану и прошептал о тOM, что я вспOMнил. Дон Хенаро на четвереньках подполз к нам, чтобы быть поближе.
     - Что он сказал? - спросил он дона Хуана шепотOM.
     - Он сказал, что там в кустах олли, - ответил тот тихо.
     Дон Хенаро отполз обратно и сел. Затем он повернулся ко мне и сказал грOMким шепотOM: "ты - гений".
     Они тихонько засмеялись. Движением подбородка дон Хенаро показал на чапараль.
     - Пойди туда и схвати ее. Сними одежду и изгони из этого олли дьявола.