Прочитано:

90%

     * * *

От хутора до села оставалось верст семдесят. На машине - сущий

пустяк. Наверно, они могли и не доехать, потому что шофер, во всю прыть погонявший их лязгающую на ухабах бортовушку, на одно из перевалов встретил знакомого. Встречный "УАЗик" встал борт о борт, водители обосновалиь на залитом закатным солнцем бугорке, и пока друзья-приятели не прикончили за встречу потертую под сиденьем поллитровку, транспорт дальше не пошел.

Командор привык к таким дорогам. Поездили они с Техником по этим

местам. Новичок выразился кратко:

- Чтоб я сдох!
А Девушка округлившимися глазами молча вопрошала по-очереди всех

подряд.

- Закон дороги, понимаешь, - за всех отозвался Съемщик, но тут

предмет общения иссяк, и они ринулись дальше.

Вопреки ожиданиям, грузовичок шел на удивление справно. А когда на

них выскочил из чащи лось - замер на мгновение и с треском веток канул обратно в заросли - отвлеклись и вовсе успокоились.

- Мне б такие ноги! - мечтательно сказал рванувшийся было за фото-

аппаратом Фотограф.

- И рога! - буркнул Съемщик.
День догорал, выполаживаясь, как дорога.
* * *
- В город, ребята? - щетинистый мужичок, как и все, в телогрейке и

кирзе, пытливо щурился - глаза, как прицелы.

- В город сегодня вряд ли, - сказал Завхоз.
- Почему? - мужичок улыбнулся, и Командор поразился, как мгновенно

преобразилось его лицо. Улыбка была добрая, не по обличью.

- Поздно.
- Успеете. Мы вас до трассы подбросим. К автобусу должны успеть.
- Новичок присвистнул, но плечистый парняга-сплавщик кивнул:
- Бригадир скажет - успеете.
- Фантастика! - шепнула Девушка.
Все отальное осталось в памяти обрывками ночи, белого света фар,

убегающими за бортом кузова редкими огнями. И ощущением гонки: успеют - не успеют?

Успели. На минуту позже - и ночевать бы на дороге. Но когда грузо-

вичок распорол светом фар перекрестье шоссе, справа, нереальный, как призрак Удачи, выплыл автобус. Остановился.

- Бегом, ребята!
- Спасибо! Огромное!
Чего там. Счастливо!
Торопливые жесты, тени с рюкзаками, заспанные пассажиры автобуса.

И еще - фотоаппарат, чуть не забытый и одиноко лежащий в опустевшем кузове. Он запечатлелся в памяти вместе с обрывками той ночи, как возможность Потери, как счастливая находка, как облегченный вздох.
     * * *

Отавшийся до города час спали в автобусе. Измученные тряской и

впечатлениями неимоверно длинного изорванным калейдоскопом уходящего к звездам дня, завалились прямо на рюкзаки. Благо, автобус был полупустой.

Командор боролся со сном. Как никогда раньше, ему не хотелось,

чтобы кончалась эта Дорога. Подумать только - еще сегодня они были у Пропасти! С щемящей нежностью смотрел на расправленные сном лица. Вот они, его ребята. Они уже дома во снах.

Уткнулся в рюкзак Съемщик. Трудяга с адским терпением. Как они ра-

зозлились, когда Съемщик заставил переснимать Готическую галерею! Нашел в пикетажке пропущенный, не записанный по случайности азимут. И был прав, чего было злиться? Топосъемка - наука точная и не терпит халтуры. Пришлось нова лезть в глину, отсчитывать пикеты, замерять азимуты. Сделали и всем стало хорошо. Прекрасно ощущение на совесть сделанной работы.

Завхоз. Притулился на сиденьи. В состав экспедиции вошел чуть ли

не перед самым отъездом. Все раскладки и закупки делались без него. Проверил, раскритиковал. Есть такой принцип: можешь лучше - сделай. Завхоз не дрогнул. Оставшиеся дни сам носился по магазинам, откопал где-то килограммов десять копченой колбасы. А тушенку, с руганью, все же оставили. Дороже? А воду в банках таскать?

Сопит Фотограф. В обнимку - драгоценный фотоаппарат. Пижон и поэт.

Умница. Любит потрепаться, но это пустяк. Нынче в пещере пошел поснимать и пропал. Сначала пошучивали, потом забеспокоились. Наконец, отправились на поиски. Район, куда он ушел, был несложный, но кто его знает?

Нашли Фотографа логическим путем. Вычислили. Припомнили все краси-

вые мест в районе и принялись их прочесывать. В конце концов, разъяренный Техник нашел на полу галереи перед неприметным боковым "шкуродером" сумку Фотографа и, продравшись сквозь узкий лаз, обнаружил объект. Забыв о времени, Фотограф трудился. Заткнув спиной выход из небольшого грота, он ловил в объектив осатаневшую от бесплодных попыток удрать летучую мышь. У Фотографа оставалось мало пленки, и поэтому он хотел действовать наверняка. Мышь в полете - кадр! Но летучка сниматься не желала. Категорически.

Выползший из сзади Техник сладострастно пнул заиндевевшего Фотог-

рафа. От неожиданности тот вскочил, попытался таранить потолок и с проклятиями повалился на техника. Правда, даже тут он успел нажать на затвор.

На следующий день у Фотографа пропал голос. Простыл-таки. Техник

утверждал, что маэстро угробил связки, уламывая натурщицу. Фотограф шепотом отругивался.

Глаза слипались. Стекла автобуса - черные зеркала. Взгляд невольно

задержался на Девушке. Девушку привел Фотограф. СЪемщик, ярый поборник суровых коллективов, было взбунтовался, но Командор считал, что хотя бы одна женщина быть в экспедиции должна. Для облагораживания чувств и поступков. Техник его поддержал, а Завхоз к тому времени еще н приехал. В общем, включили.

- Чудак ты, Съемщик, - говорил Фотограф в передышках между сбора-

ми. - Представь, просыпаешься утром, а рядом щебечет ласковый голосок. Симфония!

- Да, - ворчал Съемщик. - На третье утро рука непроизвольно нащу-

пывает карабин...

- Не понимает, - констатировал Фотограф. - Скажи, несчастный, ты

хочешь прилично питаться?

- Кто еще кого будет кормить! Знаю я их. Фигли-мигли и косметичка

на три кило.

- Командор! - Фотограф перевоплощался в отчаянье. - И этот тип

вскормлен женщиной!

Девушка появилась, подала каждому теплую крепкую ладошку, и через

день казалось, что они знали ее всегда. Даже Съемщик был сражен. Во-первых, Девушка знала компас. Во-вторых была в ладах с примусом, И в-третьих, волшебно готовила обожaemую Съемщиком селедку под шубой.

Новичок всего этого не умел. И сразу честно признался. Его приход

в группу для всех долго оставался загадкой. Просто однажды вечером раздался звонок в дверь, и перед удивленными взорами возникла долговязая фигура.

- Я все знаю, - сказала фигура. - Вы идете в пещеры. Хочу с вами.

Куда и кем угодно. берете?

Только потом выяснилось, что один из приятелей Новичка - старый

знакомый Фотографа, однажды сказал:

- Ну чего ты бездельем маешься? Вон у меня друг - все по пещерам

лазит, псих. Сходи к нему. Как раз для тебя дурака занятие.

Так или иначе было сказано, история умалчивает, но Новичок пришел.
Надо отдать ему должное - схватывал он быстро. Сачковал в меру. На

удочки попадался исправно. На подначки не обижался. Так что в компании пришелся к месту. А как он изменился за экспедицию!

Техник завозился рядом, кутаясь в штормовку. Прямые волосы выби-

лись из-под шапочки. Исцарапанные ручищи примостились на коленях. Карманы оттопырены. Как обычно! Командор вспомнил, как однажды они долго думали (дело было на маршруте), что попросить у Техника такое, чего бы не оказалось в его бездонных карманах. Решили спросить тиски. Командор невольно усмехнулся, вспомнив их восхищенное удивление, когда в ответ на подначку техник невозмутимо выложил из кармана тиски и спросил, не нужны ли пассатижи. Тисочки были маленькие, детские, но это были тиски!

Все металлическое снаряжение изготавливалось либо самим Техником,

либо при его участии и руководстве. Стоило прозвучать вскользь брошенной идее, Техник пропадал дня на два - на три. Появлялся с заговорщицкой миной, но долго не выдерживал, выкладывал на стол очередную конструкцию:

- Вот. Сделал, - его ручищи гнули металл, как пластилин.
Командор любил ходить в паре с техником. Командор всегда шел пер-

вым. В колодец ли, на стенку, в скользкий полукамин... И вообще хорошо шел, но в два раза увереннее, если на страховке монолитно высился техник. С ним было надежно.
     * * *

От автобуса до ночного поезда оставалось часа полтора. Пока таска-

ли рюкзаки на вокзал, удалось разогнать сон. Но измученные дорогой мышцы гудели, и все чувствовали себя разбитыми - такой денек!

На вокзале оказалось неожиданно по ночному времени людно.
- Давайте груз на перрон, - сказал Командор. - А я пока за билета-

ми.
     * * *

- Держи, - Командор протянул билеты Технику. - Проверь. Шесть

штук. Кажется, четвертый вагон. Прямые до Москвы.

Техник машинально взял картонные квадратики с квитанциями доплаты:
- Все верно... Шесть. Стоп! Почему шесть?
- Так я же не еду, - сказал Командор. - Родня у меня здесь. Голову

отрежут, если не появлюсь. Я говорил, помните?

Молчали обескураженно. Фотограф крякнул.
- Ой, как жалко! - тоненько сказала Девушка.
- Я себе на послезавтра взял, - будто извиняясь, сказал Командор.

- Скоро увидимся.

- Увидимся, - сказал Завхоз. - Не пройдет и полгода.
- Черт! - сказал Командор. - Я и забыл, что ты теперь у нас даль-

ний. Все хотел расспросить, как ты там устроился, на новом месте.

- Чего там, - сказал Завхоз. - День какой-то сумасшедший.
- Вот блин, - сказал Съемщик. - И покурить нечего на прощанье.

Все киоски закрыты. Жизнь!

- Как так нет? - сказал Фотограф. Достал аптечку, бережно извлек

самокрутку: - По кругу, мужики.

Закурили.
- Ты пиши, старик, - сказал Командор. - Не забыл адрес-то?
Завхоз кивнул.
- Ребята, неужели поезд? - сказала девушка.
Тяжелым гулом, моргая красными зрачками заслоняемых семафоров,

наплывал состав. Лязгнув остановился. На перроне засуетились, забегали.

Подхватив рюкзаки, побежали к своему вагону.
- Ну, давай!
- Грузись, народ. Потом!
- Рюкзак подкинь! От дъявол толстый...
- Лапу держи!
Они сбились в тамбуре, выглядывая друг из-за друга, становились на

цыпочки, махали руками. Вагон дернулся, покатился плавно, будто сомневаясь. Командор, непривычно маленький, шагал следом. Он что-то крикнул, неразличимое в составном гуле, потом вдруг повернул назад, к рюкзаку. Исчез в темноте.

Поезд катился все быстрее, но тут в освещенный круг ворвалась в

догон знакомая фигурка. Какой-то сверток в руке:

- Держи!
Перрон оборвался, канул в ночь.
* * *
Купе подслеповато желтело ночной лампочкой. Пока Фотограф развора-

чивал сверток, окружили столик, навалились плечами. Что-то выпало из газеты, увесисто стукнуло по пластмассе.

- Ой! - сказала девушка. - Ой!
Это было повидло. Черничное повидло в пластиковой упаковке - целых

две коробочки.

- Ну, дает! - сказал кто-то. - Зажал! Командо-ор...
Поезд уходил в ночь.