Прочитано:

94%

1

Bо сне ты бредила, жена, И если сон твой впрямь был страшен, То он был там, где, шпатом пашен Стуча, шагает тишина. То ты за тридцать царств отсель, Где дантов ад стал обитaem, Где царство мертвых стало крaem, Стонала, раскидав постель.

2

Страшись меня как крыжака, Держись как чумного монгола, Я ночью крaem пиджака Касался этих строк про голод. Я утром платья не сменил, Карболкой не сплеснул глаголов, Я в дверь не вышвырнул чернил, Которыми писал про голод. Что этим мукам нет имен, Я должен был бы знать заране, Но я искал их, и клеймен Позором этого старанья. 1922 
     - 362 -

Gleisdreieck

Надежде Александровне Залшупиной

Чем в жизни пробавляется чудак, Что каждый день за небольшую плату Сдает над ревом пропасти чердак Из потсдама спешащему закату?

Он выставляет розу с резедой В клубящуюся на версты корзину, Где семафоры спорят красотой Со снежной далью, пахнущей бензином.

В руках у крыш, у труб, у недотрог Не сумерки, - карандаши для грима. Туда из мрака вырвавшись, метро Комком гримас летит на крыльях дыма. 30 января 1923 Берлин

1 мая

О город! О сборник задач без ответов, О ширь без решенья и шифр без ключа! О крыши! Отварного ветра отведав, Кыш в траву и марш, тротуар горяча!

Тем солнцем в то утро, в то первое мая Умаяв дома до упаду с утра, Сотрите травою до первых трамваев Грибок трупоедских пиров и утрат.

Пусть взапуски с зябкостью запертых лавок Бежит, в рубежах дребезжа, синева И, бредя исчезнувшим снегом, вдобавок Разносит над грязью без связи слова.

О том, что не быть за сословьем четвертым, Ни к пятому спуска, ни отступа вспять, Что счастье, коль правда, что новым нетвердым Плетням и межам меж дюдьми не бывать,

Что ты не отчасти и не между прочим Сегодня с рабочим, - что всею гурьбой Мы в боги свое человечество прочим. То будет последний решительный бой. 1923

Морской штиль

Палящим полднем вне времен В одной из лучших экономий Я вижу движущийся сон, - Историю в сплошной истоме. 
     - 363 -

Прохладой заряжен револьвер Подвалов, и густой салют Селитрой своды отдают Гостям при входе в полдень с воли. В окно ж из комнат в этом доме Не видно ни с каких сторон Следов знакомой жизни, кроме Воды и неба вне времен. Хватясь искомого приволья, Я рвусь из низких комнат вон. Напрасно! За лиловый фольварк, Под слуховые окна служб Bерст на сто в черное безмолвье Уходит белой лентой глушь. Верст на сто путь на запад занят Клубничной пеной, и янтарь Той пены за собою тянет Глубокой ложкой вал винта. А там, с обмылками в обнимку, С бурлящего песками дна, Как кверху всплывшая клубника, Круглится цельная волна. 1923

Стихотворенье

Стихотворенье? - Малыши! Известны ль вам его оттенки, Когда во всех концах души Не спят его корреспондентки? И пишут вам: "Среда. Кивач. Встаю, разбуженная гулом, Рассвет кидается кивать И хлопает холстиной стула. Как глаз усталых ни таращь, Террасу оглушает гомон, Сырой картон кортомных чащ, Как лапой, грохотом проломан. И где-то выпав из корыт, Катясь с лопаты на лопату, Озерный округ сплошь покрыт Холодным потом водопада". 1923 
     - 364 -