Прочитано:

59%

7.

И Шуберт на воде, и Моцарт в птичьем гаме, И Гете, свищущий на вьющейся тропе, И Гамлет, мысливший пугливыми шагами, Считали пульс толпы и верили толпе. Быть может, прежде губ уже родился шепот

И в бездревесности кружилися листы, И те, кому мы посвящaem опыт, До опыта приобрели черты.

январь 1934, Москва

8.

И клена зубчатая лапа Купается в круглых углах, И можно из бабочек крапа Рисунки слагать на стенах. Бывают мечети живые, И я догадался сейчас: Быть может, мы - айя-софия С бесчисленным множеством глаз.

Январь 1934, Москва

9.

Скажи мне, чертежник пустыни, Сыпучих песков геометр, Ужели безудержность линий Сильнее, чем дующий ветр? - меня не касается трепет Его иудейских забот - Он опыт из лепета лепит И лепет из опыта пьет.

Ноябрь 1933, Москва

10.

В игольчатых чумных бокалах Мы пьем наважденья причин, Касaemся крючьями малых, 
     66

Как легкая смерть, величин. И там, где сцепились бирюльки, Ребенок молчанье хранит - Большая вселенная в люльке У маленькой вечности спит.

Ноябрь 1933, Москва

11.

И я выхожу из пространства В запущенный сад величин, И мнимое рву постоянство И самосогласье причин. И твой, бесконечность, учебник Читаю один, без людей - Безлиственный дикий лечебник, - Задачник огромных корней.

ноябрь 1933, Москва

***

Татары, узбеки и ненцы И весь украинский народ, И даже приволжские немцы К себе переводчиков ждут. И может быть в эту минуту Меня на турецкий язык Японец какой переводит И прямо мне в душу проник.