Прочитано:

98%

ЗЕЛЕНАЯ РОЖЬ

     К ночи похолодало. Кожаный куяк с железным нагрудником грел плохо. Кондратий прижимался спиной к елке, дул на руки. Князь Юрган, видно, тоже мерз, ворочался в елушках, кашлял. Не обидел бог старого князя умом, думал Кондратий. Пока даньщики набивали мешки серебром да мехами, он собрал своих людей. Даньщики за мечи схватились, да поздно - охотники стреляют без промаха. Князь велел им развязать мешки, складывать в кучу награбленное добро, сам отсчитал четыре десятка соболей. "Берите, - сказал, - дань с лука и уезжайте". Уехали даньщики. Неделя не прошла - нагрянул Асыка, опять пришлось старому князю опоясываться мечом...
     Стемнело. Редкие звезды сиротливо поблескивали на синем небе. Черный лес притих, будто затаился. Холодная предрассветная тишина легла на землю.
     Два охотника поползли к засеке, видно, князь Юрган послал их караулить Асыку у Нюрмы-речки.
     - Тять, а тять! - шептал Гридя. - Юрганы к Асыке не перекинутся?
     - Я верю князю Юргану.
     - Мало нас, тять! Не подойдут ултыряне - пропадем.
     Над засекой начало белеть небо. Закачались черные елки. Ветер дул в спину Кондратию, с кулиги дул. Добрые на ней озимые! Да придется ли убирать осенью рожь?
     Кони зафыркали за засекой. Кондратий поднял лук и стал ждать.
     Гридя привстал - две стрелы воткнулись в елку над его головой. Воины Асыки, видно, спешились, обошли засеку и залегли в елушках.
     - Лежи!
     - Да, я тять, не заяц! Ночь пролежал.
     Князь Юрган подал своим знак и три десятка чернохвостых стрел прошили насквозь елушки. Елушник ожил, выскочили на тропу воины Асыки, завыли как дикие, и побежали к ним. Кондратий бросил лук, выдернул меч.
     Отбиваться сразу пришлось от троих. Одного он зарубил, хотел отскочить, запнулся, и сразу потемнело все, будто закрыл кто-то ему рукой глаза.
     Падая, он увидел Прохора.
     - Опоздал, сынок!
     Прохор посадил его спиной к елке, перетянул сыромятным ремнем руку выше локтя и закричал в ухо, как глухому:
     - Ултыряне пришли! Ултыряне! Угоним Асыку!
     Кондратий и сам видел - белеют среди елушек пестрядные рубахи другодеревенцев.
     - Обессилел я, Проша! Подсоби... - Он хотел встать, поглядеть, как побегут воины Асыки. Но вместо Прохора наклонились над ним елушки. Он понял, что не встать уж ему, оттолкнул здоровой рукой елушку и закрыл глаза... Качалась перед ним зеленая рожь, густая и высокая, как лес. Такой он в жизни не видел. Рожь желтела на глазах и душила его хлебным теплом.