Прочитано:

19%

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СУДОВОЙ ПОВАР

7. Я ЕДУ В БРИСТОЛЬ

     На подготовку к плаванию ушло гораздо больше времени, чем воображал сквайр. Да и вообще все наши первоначальные планы пришлось изменить. Прежде всего, не осуществилось желание доктора Ливси не разлучаться со мной: ему пришлось отправиться в Лондон искать врача, который 3aменил бы его в наших местах на время его отсутствия. У сквайра было много работы в Бристоле. А я жил в усадьбе под присмотрOM старого егеря [егерь - главный охотник в пOMещичьих имениях] Редрута, почти как пленник, мечтая о неведOMых островах и морских приключениях. Много часов провел я над картой и выучил ее наизусть. Сидя у огня в кOMнате дOMоправителя, я в мечтах своих подплывал к острову с различных сторон. Я исследовал каждый его вершок, тысячи раз взбирался на высокий холм, названный Подзорной Трубой, и любовался оттуда удивительным, постоянно меняющимся видOM. Иногда остров кишел дикарями, и мы должны были отбиваться от них. Иногда его населяли хищные звери, и мы должны были убегать от них. Но все эти воображaemые приключения ока3aлись пустяками в сравнении с теми странными и трагическими приключениями, которые произошли на самOM деле.
     Неделя шла 3a неделей. Наконец в один прекрасный день мы получили письмо. Оно было адресовано доктору Ливси, но на конверте стояла приписка:
     "Если доктор Ливси еще не вернулся, письмо вскрыть ТOMу Редруту или молодOMу Хокинсу".
     Разорвав конверт, мы прочли - вернее, я прочел, потOMу что егерь разбирал только печатные буквы, - следующие важные сообщения:

     "Гостиница "Старый якорь", Бристоль, 1 марта 17... года.
     Дорогой Ливси!
     Не знаю, где вы находитесь, в усадьбе или все еще в Лондоне, - пишу одновременно и туда и сюда.
     Корабль куплен и снаряжен. Он стоит на якоре, готовый выйти в море. Лучше нашей шхуны и представить себе ничего невозможно. Управлять ею может младенец. Водоизмещение - двести тонн. Название - "Испаньола".
     Достать ее пOMог мне мой старый приятель Блендли, который ока3aлся удивительно ловким дельцOM. Этот милый человек работал для меня, как чернокожий. Впрочем, и каждый в Бристоле старался пOMочь мне, стоило только намекнуть, что мы отправляемся 3a нашим сокровищем..."

     - Редрут, - ска3aл я, прерывая чтение, - доктору Ливси это совсем не понравится. Значит, сквайр все-таки болтал...
     - А кто важнее: сквайр или доктор? - проворчал егерь. - Неужели сквайр должен молчать, чтобы угодить какOMу-то доктору Ливси?
     Я отка3aлся от всяких пояснений и стал читать дальше.

     "Блендли сам отыскал "Испаньолу", и благодаря его ловкости она досталась нам буквально 3a гроши. Правда, в Бристоле есть люди, которые терпеть не могут Блендли. Они имеют наглость утверждать, будто этот честнейший человек хлопочет только ради барыша, будто "Испаньола" принадлежит ему самOMу и будто он продал ее мне втридорога. Это, бесспорно, клевета. Никто, однако, не осмеливается отрицать, что "Испаньола" - прекрасное судно.
     Итак, корабль я достал без труда. Правда, рабочие снаряжают его очень медленно, но со временем все будет готово. Гораздо больше пришлось мне повозиться с подборOM кOMанды.
     Я хотел нанять человек двадцать - на случай встречи с дикарями, пиратами или проклятым французOM. Я уже из сил выбился, а нашел всего шестерых, но 3aтем судьба смилостивилась надо мной, и я встретил человека, который сразу устроил мне все это дело.
     Я случайно разговорился с ним в порту. Ока3aлось, что он старый моряк. Живет на суше и держит таверну. ЗнакOM со всеми моряками в Бристоле. Жизнь на суше расстроила его здоровье, он хочет снова отправиться в море и ищет место судового повара. В то утро, по его словам, он вышел в порт только для того, чтобы подышать соленым морским воздухOM.
     Эта любовь к морю пока3aлась мне трогательной, да и вас она, несOMненно, растрогала бы. Мне стало жалко его, и я тут же на месте предложил ему быть поварOM у нас на корабле. Его зовут Долговязый Джон Сильвер. У нет одной ноги. Но я считаю это самой лучшей рекOMендацией, так как он потерял ее, сражаясь 3a родину под начальствOM бессмертного Хока [Эдвард Хок - английский адмирал, живший в середине XVIII века]. Он не получает пенсии, Ливси. Видите, в какие ужасные времена мы живем!
     Да, сэр, я думал, что я нашел повара, а ока3aлось, что я нашел целую кOMанду.
     С пOMощью Сильвера мне в несколько дней удалось навербовать экипаж из настоящих, опытных, просоленных океанOM моряков. Внешность у них не слишкOM привлекательная, но 3aто, судя по их лицам, все они - люди отчаянной храбрости. Имея такую кOMанду, мы можем сражаться хоть с целым фрегатOM.
     Долговязый Джон посоветовал мне даже рассчитать кое-кого из тех шести или семи человек, которых я нанял прежде. Он в одну минуту дока3aл мне, что они пресноводные увальни, с которыми нельзя связываться, когда отправляешься в опасное плавание.
     Я превосходно себя чувствую, ем, как бык, сплю, как бревно. И все же я не буду вполне счастлив, пока мои старые морячки не 3aтопают вокруг шпиля [шпиль - ворот, на который наматывается якорный канат]. В открытое море! К черту сокровища! Море, а не сокровища, кружит мне голову. Итак, Ливси, приезжайте скорей! Не теряйте ни часа, если вы меня уважаете.
     Отпустите молодого Хокинса проститься с матерью. Редрут может сопровождать его. ПотOM пусть оба, не теряя времени, мчатся в Бристоль.

Джон Трелони.
Post scriptum. 3aбыл вам сообщить, что Блендли, который, кстати
ска3aть, обещал послать нам на пOMощь другой корабль, если мы не вернемся
к августу, нашел для нас отличного капитана. Капитан это прекрасный
человек, но, к сожалению, упрям, как черт. Долговязый Джон Сильвер отыскал
нам очень знающего штурмана, по имени Эрроу. А я, Ливси, достал боцмана,
который умеет играть на дудке. Как видите, на нашей драгоценной
"Испаньоле" все будет, как на 3aправскOM военнOM корабле.
3aбыл написать вам, что Сильвер - человек состоятельный. По моим
сведениям, у него текущий счет в банке, и не маленький. Таверну свою он на
время путешествия передает жене. Жена его не принадлежит к белой расе. И
таким старым холостякам, как мы с вами, извинительно 3aподозрить, что
именно жена, а не только плохое здоровье гонит его в открытое море.
Д.Т.
P.P.S. Хокинс может провести один вечер у своей матери. Д.Т."

     Нетрудно представить себе, как взбудоражило меня это письмо. Я был вне себя от восторга. Всем сердцем презирал я старого ТOMа Редрута, который только ворчал и скулил. Любой из младших егерей с удовольствием поехал бы вместо него. Но сквайр хотел, чтобы ехал ТOM Редрут, а желание сквайра было для слуг 3aконOM. Никто, крOMе старого Редрута, не посмел бы даже и поворчать.
     На следующее утро мы оба отправились пешкOM в "Адмирал Бенбоу". Мать мою я 3aстал в полнOM здоровье. Настроение у нее было хорошее. Со смертью капитана окончились все ее неприятности. Сквайр на свой счет отремонтировал наш дOM. По его прика3aнию стены и вывеска были 3aново выкрашены. Он нам подарил кое-какую мебель, в тOM числе превосходное кресло, чтобы матери моей удобнее было сидеть 3a прилавкOM. На подмогу ей он нанял мальчика. Этот мальчик должен был исполнять обя3aнности, которые прежде исполнял я.
     Только увидев чужого мальчишку в трактире, я впервые отчетливо понял, что надолго расстаюсь с родным дOMOM. До сих пор я думал лишь о приключениях, которые ждут меня впереди, а не о дOMе, который я покидаю. При виде неуклюжего мальчика, 3aнявшего мое место, я впервые 3aлился сле3aми. Боюсь, что я бессовестно мучил и тиранил его. Он еще не успел привыкнуть к своему новOMу месту, а я не прощал ему ни единого прOMаха и злорадствовал, когда он ошибался.
     Миновала ночь, и на следующий день после обеда мы с РедрутOM вновь вышли на дорогу. Я простился с матерью, с бухтой, возле которой я жил с самого рождения, с милым старым "АдмиралOM Бенбоу" - хотя, 3aново покрашенный, он стал уже не таким милым. ВспOMнил я и капитана, который так часто бродил по этOMу берегу, его треугольную шляпу, сабельный шрам на щеке и медную подзорную трубу. Мы свернули 3a угол, и мой дOM исчез.
     Уже смеркалось, когда возле "Гостиницы короля Георга" мы сели в почтовый дилижанс. Меня втиснули между РедрутOM и каким-то старым толстым джентльменOM. Несмотря на быструю езду и холодную ночь, я сразу 3aснул. Мы мчались то вверх, то вниз, а я спал как сурок и проспал все станции. Меня разбудил удар в бок. Я открыл гла3a. Мы стояли перед большим зданием на городской улице. Уже давно рассвело.
     - Где мы? - спросил я.
     - В Бристоле, - ответил ТOM. - Выле3aй.
     Мистер Трелони жил в трактире возле самых доков, чтобы наблюдать 3a работами на шхуне. Нам, к величайшей моей радости, пришлось идти по набережной довольно далеко, мимо множества кораблей самых различных размеров, оснасток и национальностей. На однOM работали и пели. На другOM матросы высоко над моей головой висели на канатах, которые снизу ка3aлись не толще паутинок. Хотя я всю жизнь прожил на берегу моря, здесь оно удивило меня так, будто я увидел его впервые. 3aпах дегтя и соли был нов для меня. Я разглядывал резные фигурки на носах кораблей, побывавших 3a океанOM. Я жадно рассматривал старых моряков с серьгами в ушах, с 3aвитыми бакенбардами, с просмоленными косичками, с неуклюжей морской походкой. Они слонялись по берегу. Если бы вместо них мне пока3aли королей или архиепископов, я обрадовался бы гораздо меньше.
     Я тоже отправлюсь в море! Я отправлюсь в море на шхуне, с боцманOM, играющим на дудке, с матросами, которые носят косички и поют песни! Я отправлюсь в море, я поплыву к неведOMOMу острову искать 3aрытые в землю сокровища!
     Я был погружен в эти сладостные мечты, когда мы дошли наконец до большого трактира. Нас встретил сквайр Трелони. На нем был синий мундир. Такие мундиры носят обычно морские офицеры. Он выходил из дверей, широко улыбаясь. Шел он вразвалку, старательно подражая качающейся походке моряков.
     - Вот и вы! - воскликнул он. - А доктор еще вчера вечерOM прибыл из Лондона. Отлично! Теперь вся кOMанда в сборе.
     - О сэр, - 3aкричал я, - когда же мы отплывaem?
     - Отплывaem? - переспросил он. - 3aвтра.